[float=left][/float] Давность - понятие относительное, но та заразительная уверенность, с которой это было сказано, мгновенно вызывает на лице Рида улыбку, которую тот пусть и пытается сгладить, невольно пляшет чертями в глазах, да растягивает уголки плотно согнутых губ. Он уверен, что выиграет, реши они соревноваться, но предпочитает уступить. Проигрышем это не ощущается, вызывая скорее умиление и толику уважения не только к чужому труду, но и способности так элегантно обратить тот в свою пользу.

- Да еще и под руководством Найджела. Его впечатлить не так-то просто. Не в том смысле, - поспешно добавляет Греймарк, даже если улыбка становится откровенно хулиганской. - И все же я могу с уверенность сказать, что он недоволен, что я вмешался. Так что скорее всего, тебе даже не сильно прилетит за сегодняшний вечер. Не могу сказать того же про себя.

Достаточно было вспомнить недовольно сложенные руки на груди Управляющего, чтобы понимать, что его отчет будет дополнен взглядом "со стороны". Впрочем, на его памяти Найджел был всецело поглощен выполнением своей работы и контролем подопечных, чтобы лезть в то, что его не касалось. К тому же, приказ мисс Хван, скорее всего отданный ему за счет близкого возраста и очарования, которое начальство по отношению к Элле проявить не могло, во многом развязывал Риду руки. И он соврет, если скажет, что совсем уж не злоупотреблял положением, в котором оказался. Потому что большую часть времени он все еще оставался воспитанником, а не полноправным членом Организации, даже если его прошлое расположило его ближе к капо, чем тех, кто попадал в ряды Семьи во взрослом возрасте и не через пребывание в Доме очага.

Он повторно умиляется состроенной рожице, притворно хватаясь за грудь - свою, к слову - где-то в районе сердца. На притворный испуг его уже не хватает, так что он так и остается стоять, в конце концов растирая попавшую под пальцы ключицу.

- Так это мне стоит опасаться? Мысли читает, знает тысячу и один способ применения стула не по назначению, да к тому же еще сова и барахольщик, - входя во вкус, все больше распинается Рид, бесстыдно пользуясь полученной полузаконным путем информацией, откровенно ухмыляясь. Даже без учета профессиональной подготовки, его высотой не напугать, но Греймарк как будто все равно чувствует себя отстающим, откровенно наслаждаясь каждой брошенной фразой и этим шутливым противостоянием. Впрочем, стоит на пути повстречаться лестнице, как он явно реабилитируется, всеми силами оправдывая полученное некогда воспитание, а потому терпеливо наблюдая, а в конце концов просто опуская ту за последнюю ступеньку, хотя уже присмотрел пару кирпичей, которые едва удержался, чтобы не принести. Хотя всегда был шанс, что что-то подобное промелькнуло в его мыслях, а значит могло попасть напрямую к адресату.

А ты упрямая.

Следующее сообщение он отправляет уже прицельно, дожидаясь, пока девушка преодолеет часть подъема, дабы не толкаться на лесенке. Да и вид снизу был куда лучше, что тоже отправляется наверх сообщением, прежде чем Рид лениво цепляется за холодную железку, чтобы не возиться с воздушными подпорками.

Спрыгивая на крышу, Рид восторженно вдыхает разлитую в воздухе прохладу. Божественно. По сравнению с душной подсобкой - небо и земля. Порыскав взглядом по небольшому пространству перед собой, он следует за девушкой, конечно же, завороженно наблюдающей за огнями ночного города. Риду они тоже нравятся, но свои эмоции куда тише чужого восторга, заметного невооруженным взглядом, но абсолютно ненавязчивого. Самостоятельного, когда собственной радости и чувств достаточно для небольшого мига счастья, который даже необязательно с кем-то делить. Хоть вредность и берет верх за считанные секунды: Рид сначала внимательно наблюдает за небольшой трансформацией воды, прежде чем получает за все свое баловство... снежком. В сентябре. Он все равно пытается увернуться, но снаряд достигает цели, а подставивший плечо Рид с веселым возмущением отряхивается от искристых снежинок, удивленно растирая те в руках.

- Вооружена и опасна, значит, - хмыкает он и не думая злиться. Такие способности - это потрясающе. Их точно не подделаешь под телекинез, как пытался он, не говоря уже об уровне владения. На несколько минут Рид разрешает себе не анализировать значение данного открытия и его роли в полученном задании. Инстинкты молчат. Начавшийся вечер хочется украсть из собственного вороха дел хотя бы ненадолго, просто побыв здесь и сейчас. Действительно далеко от проблем, которые остались где-то внизу. - Не думала податься в бармены?

Не то чтобы в клубе была масса открытых вакансий. Не то место, не те цели, да и штат менялся не слишком уж часто, чтобы кто-то посторонний мог затеваться в рядах сотрудников. Он благодарно кивает за напиток, пусть и какое-то время задумчиво вертит тот в руках. Рюкзак выглядит потрепанным, как и часть вещей. Да и после всего произошедшего Рид не ждал угощения, но было что-то в бесхитростной манере общения, что заставляло его чувствовать себя двуличным подлецом. Упоминание балкона, например, который совершенно точно являлся частью клуба, но про который он прямо сейчас совершенно не хотел говорить. Банка в руках дает ему небольшую фору, позволяя не отвечать, сначала пригубив напиток, а чуть позже поставить тот на невидимую подпорку прямо перед девушкой.

- Тебе никогда не говорили не смотреть вниз? Тем более, что наверху тоже хватает интересного, - показательно проведя под и над висящим в воздухе напитком, беззаботно ухмыльнулся Рид. Пусть некоторые вещи остаются внизу. Тем более, что он все равно не сможет ответить честно, что бы Элла ни спросила. - Немного магии на вершине мира. Раз уж получилось до нее дотянуться.

Не сдержавшись, Рид немного растрепал чужие волосы, даже если прозорливой девчонке наверняка хватило и прошлой демонстрации его способностью управлять воздухом. Но слишком уж те ему нравились, чтобы позволить портить прическу только ветру.

- Не то чтобы это объясняло, почему мы вдруг слышим мысли друг друга.

Плохо, как и хорошо — понятие относительное. Состояние Эша едва ли тянуло на «удовлетворительно», учитывая отсутствие регенерации и состояние, в котором натренированный охотник пребывал большую часть времени. Кейт была уверена, что тот выглядел паршиво даже по его собственным меркам, раз по-прежнему валялся в больничной кровати в ожидании, когда она приедет, а не вскочил с той самостоятельно сразу, как пришел в сознание. Но обрывков чужих воспоминаний и слов хватило, чтобы понимать — могло быть куда хуже. Она никогда не присутствовала на вылазках, всегда наблюдая отстраненное до и после, поэтому видеть процесс получения травм и увечий оказалось новым опытом, который ей, откровенно говоря, не сильно хотелось повторять. И все же, это могло помочь ей понять, не упустили ли что-то из виду врачи.

— Ремонту пока подлежишь, — не сильно горя желанием потворствовать несерьезному отношению Бронте, Кейт не может сопротивляться чужой улыбке. Как не может оставить его здесь одного, поэтому неодобрительно окидывая взглядом, не приступает к извлечению игл и откреплению датчиков только по той причине, что предварительно ей будет нужно оповестить о выписке лечащего врача или хотя бы дежурную медсестру. Интересно, общаться с заведующим придется или Барри заранее уведомил о возможном произволе со стороны посетительницы? — Странно, что ты согласен отдать свое лечение в мои руки. Это врачи обойдутся рекомендациями и подпиской о согласии на выписку. А я от тебя не отстану.

Знакомство кажется странным предлогом для желания кровожадной твари с ней пообщаться. А потому страха Кейт не чувствует, списывая все на последствия травмирующего опыта и все тех же старых добрых снизившихся когнитивных функций. Мысленно добавляет к списку дел узнать, какие препараты вводили Бронте, чтобы не превысить дозировки и не намешать лишнего.

— Шш! — шикает Кейт, не сильно горя желанием обсуждать подробности своего соседства посреди больницы. Как и использовать помощь той штуки, которая без спроса залезла внутрь, пробравшись под кожу и до сих пор вызывая у Фокс кошмары и навязчивое желание разодрать ту ногтями, лишь бы вытащить из себя то, чего там быть не должно. Сложно сказать, как именно проходил их симбиоз, кто именно заморозил тогда насмерть оборотня — тень или сама Кейт, которой просто дали доступ к чужим способностям. Фокс отказывалась от мысли пойти на контакт с чем-то в своей голове, а потому не задала вопросов ни перед зеркалом, ни без него, предпочитая делать вид, что по-прежнему является единоличной хозяйкой собственной жизни и всех достигнутых результатов. Косится в сторону отчаянно пиликающих мониторов, негромко замечая: — У тебя пульс подскочил.

Её сердце тоже колотится в груди и, пытаясь успокоиться, Фокс нервно проводил ледяными руками по лицу. Вдох-выдох. Это все еще она. И никто больше.

— Вряд ли это заслуга тех бессонных ночей, что я провела, пытаясь научиться лечить других или сделать мир лучше, — понуро соглашается Фокс, после чего отводит руки, украдкой проверяя те на наличие опасных искр льда или другой подозрительной активности. Перспектива считывать воспоминания, конечно, могла бы помочь докопаться до чужих секретов, но по большей части приводила девушку в ужас. Ей всегда хватало своих собственных сил, чтобы справляться с поставленными задачами. Она и глазами видела достаточно количество чужих мучений, чтобы прибавлять к ним еще и паранормальную расширенную версию их чувств и боли.

Протянутая ладонь — как приговор. Даже если на самом деле Эш доверяет ей не только свою жизнь, но даже воспоминания. Свои она до сих пор прячет под семью замками, испытывая что-то отдаленно похожее на угрызение совести. Он столько сделал для нее, а Кейт до сих пор пыталась держаться особняком.

— В прошлый раз это никак не отразилось на моем физическом здоровье, — глубоко вдыхая и вытирая ледяные руки об одежду в попытке хоть немного согреть и успокоиться, Фокс мысленно готовиться к картинкам в голове. И, если её предположение окажется верным, боли. Потому что, походу, у нее в голове был кинотеатр 100D. Полное погружение в реальность. В то же время, это либо мнительность, либо защитный механизм... либо был небольшой шанс, что таким образом у нее получится повлиять и на организм Бронте. — Если что-то почувствуешь — скажи.

На всякий случай она возвращает громкость на приборах, прежде чем аккуратно обхватить чужую ладонь своими. Но... ничего не происходит. Никаких картинок, сколько ни сжимай ладонь. Чертыхаясь, она стаскивает с пальцев серебряные кольца, если те вдруг мешают, хотя в первый раз, очевидно, не были проблемой. Проводит по ладони, переплетает пальцы, хватаясь сильнее. Но картинки так и не приходят, как будто что-то шумит в голове. Прежде чем рука начинает покалывать, а после по запястью проходится резкая боль, куда сильнее, чем до этого, вынуждая Фокс вцепиться в чужую руку и край кровати, учащенно дыша. Потому что та не останавливается на запястье, следуя дальше, вглубь, и утягивая в омут с головой.