В круге они были сильнее.
Ей все твердили об этом, когда Кэсси только приехала в Ченс-Харбор. Когда пыталась держаться подальше от магии, от пугающих поломок машины или завываний вышедшего из-под контроля Фэй урагана. Но от себя не убежишь. Её мама пыталась, но все закончилось именно там, где началось. В доме отца и на злосчастном пароме.
Джона Блэквелла больше нет.
Круга тоже.
Блейк бьется об стену, пытаясь достучаться до друзей, объяснить, что вместе они сильнее, но давящее чувство вины не дает настаивать на своем. Как и подставлять их под удар снова, ведь кто знает, на что готовы другие потомки Балкойна ради того, чтобы замкнуть с ними круг. Пусть так.
Отъезд Дианы бьет больнее всего. Кэсси ведь вторит её словам. Про круг, про отца, про темную магию и пагубное влияние черепа, даже если все еще ощущает его гладкую поверхность под кончиками пальцев. Что-то внутри тянет её к нему, но Блейк послушно держится в стороне, боясь, что это все тоже происки отца. Что после общения с ним она больше не отличается от своей семьи. И кто, как не Диана могла бы помочь держаться подальше, но она просто уезжает. Отталкивает, оставляет позади. Бросает. Внутри все жжет, сжимаясь от желания кричать, что с помощью темной магии они спасли всем жизнь. Что это все еще средство защиты. Что это их выбор. Но сестра не хочет выбирать. Не её. Блейк отступает, то и дело проверяя метку на ладони, как тe единственную связь, которую нельзя отключить, в отличие от телефона.
А потом наступает штиль.
Без угрозы охотников каждый вспоминает о своих собственных делах. Фэй и Мелисса, больше не нуждающиеся в совместном колдовстве, не появляются ни в заброшенном доме, ни у Кэсси — хотя едва ли между этими местами сейчас много различий. Джейк то и дело ездит к своему деду, пытаясь разузнать что-то о черепе или Балкойнах. Можно было бы напроситься с ним, но у Блейк нет сил слушать про заговоры и козни отца, ловя на себе не то сочувствующие, не то острожные взгляды. Адам... первое время кажется, что все хорошо. Но он все чаще пропускает звонки, а стоит спросить о черепе, как в воздухе повисает такое напряжение, что приходится пояснять, что с ним пора разобраться. И, конечно, больше ей ничего не говорят, потому что в Ченс-Харборе именно она — слабое звено, по которому темная магия, вырвись она, ударит в первую очередь. И ей не остается ничего, кроме как шататься между двух домов, сначала пытаясь навести порядок, а после изучая Книги Теней в поисках ответов.
В них ничего, как изолировать её темные силы. Да Кэсси и не хочет, понимая, что противник уж точно не будет ими пренебрегать. Поэтому тренируется, пробует, приручает клубы черного дыма внутри. Улыбается впервые за долгое время, когда метка на руке отзывается теплом, четко следуя указаниям. Не болит, не пугает — лишь усиливает.
"Семья" появляется в городе внезапно. Но Кэсси даже рада, где-то глубоко в душе устав от одиночества и ожидания. Есть повод снова собрать круг и руки почти тянутся набрать Диане, но Мелисса настаивает, что неразумно собирать в городе всех детей Джона. Уверенно и настойчиво, как будто давно обговорив это с самой Мид, и выдержка Блейк дает первую трещину. Они общаются. Кэсси тонет в своей ревности, в своей злости и ярости, едва сумев загнать собственную боль обратно. Пусть так. Пусть они не будут собирать круг сейчас, но ведь есть и другой выход — череп. Мощнейшее оружие в мире, даже если ей нужна помощь сестры, чтобы использовать его против таких, как они. И снова отказ. И с Адамом они это тоже обсудили.
Блейк не помнит, что точно произошло. У нее даже промелькнула мысль, что отец Дианы забрал себе не всех демонов и один все-таки снова вселился в Мелиссу. Помнит лишь, что та что-то кричит, пытаясь помешать ей лично поговорить с Адамом и убедить использовать череп. Нагоняет уже у самого порога, когда Кэсси взрывается. Отпускает себя, стискивая чужое горло в тисках, как делала уже много раз. Адаму, когда он предал её и рассказал Диане о темной магии. Джейку, пусть во сне, но заклинание в голове такое же четкое, как тогда. Сестру, когда пришлось спасать круг, родителей, всех ведьм. И в какой-то момент Блейк настолько погружается в свою ненависть, боль и уверенность в правоте, что забывает, что в Мелиссе темной магии нет. Что она не остановит её, что не будет никакой вспышки, что нет барьера, который нужно разрушить. В голове впервые мелькает мысль о чужой слабости. А потом Блейк приходит в себя. От какого-то хлопка в доме, ворвавшись в который застает только следы сбежавшего с черепом Адама.
На похороны она не остается. Все, как в тумане, где есть лишь одна четкая мысль — Диана. Кэсси действует почти на инстинктах, направляясь за человеком, который нужен ей больше всего. Отслеживает при помощи магии, не сильно заботясь о том, какую использует. Она не уверена, но, кажется, метка помогает ей, направляет прямиком в Новый Орлеан. Жизнь вокруг, яркая и праздничная, кажется совсем чужой. Надуманной. Ширмой, за которой темную магию будет легче спрятать, но она-то знает, что та никуда не денется. Чувствует её след, взывает к нему, находя нужный дом и нажимая на кнопку дверного звонка. Впервые чувствует волнение, нервно облизывая губы и обдумывая, что хочет сказать. Но стоит той открыться, и её хватает лишь на радостную улыбку:
— Диана, — все еще больно, но внутри трепещет какое-то радостное чувство единоличного обладания. Собственной, общей крови. Семьи. Приходится напомнить себе, что она вроде как должна принести плохие новости, сглотнув и нервно оглядывая порог, за которой ей нужно просить разрешения переступить. — Нам нужно поговорить.