Закатное солнце подсвечивало золотым цветом мягкие края туч на горизонте. Стоя возле окна, в Магнусе Бейне снова начало зарождаться то неясное чувство, которое иногда появлялось в минуты внутренней тишины. Будто бы лучи света рассекали его сердце. Своим пронзительным теплом они пробуждали давно забытые мечты. Это были мечты о бесконечной свободе, о мире, полном красоты и дружелюбия, о самых немыслимых возможностях человека, которые только можно себе вообразить. Он смотрел на необъятное позолоченное небо и понимал: мечты не бывают случайными. Мы можем мечтать только о том, что действительно возможно. Пусть не здесь и не сейчас. Но когда-нибудь.. Когда-нибудь маг вспомнит себя, мечтавшего о том, что казалось нереальным. И улыбнется из нового мира. Из того мира, где эти мечты всё-таки осуществились.
Магнус не был оптимистом и всегда трезво смотрел на мир ярко-желтыми кошачьими глазами. Воспоминания, куски его прошлой жизни, застывшие моменты, которые из живой когда-то реальности превратились в случайные осколки времени, каждый вечер охватывали его сознание, прерывая поток мыслей и желаний, об осуществлении которых мечтал маг. Некоторые воспоминания были очень явными. Казалось, будто с ними его разделяет лишь незримая прозрачная занавеска. Стоит её отодвинуть - и Магнус вновь перешагнет в то мгновение. Какие-то тонкие нити тянулись изнутри его существа ко всем событиям и людям, с которыми когда-либо его сталкивала судьба. Одновременно они создавали настоящего Бейна и в то же время удерживали от решительного шага вперёд, в неизвестность. Они напоминали магу о настоящей реальности, о том мире, в котором он живет. Мир, где все случается совсем не так, как бы тебе хотелось. Все желания, поступки… За ними следуют соответствующие последствия.
Но Магнус любил помечтать. Кто вообще отказывает себе в таком удовольствии? Строя свой идеальный мир, придавая значение даже мелочам. Так он казался более реальным. За свою долгую жизнь маг обжигался и не раз. Он получил свободу, но все равно чувствовал себя запертым в клетке. Красота медленно таяла на глазах, преображаясь в уродство. А множество вечеринок ни как не могли заполнить пустоту где-то внутри него. Он явственно ощущал это, но глупо верил, что в какой-то момент все вдруг станет иначе. И каким бы все стало, если бы Магнус действительно получил, что хотел? Страх перед неизвестностью омрачал любую картину дальнейшего развития событий.
Перед глазами вдруг возник образ охотника с последней из его тусовок. Парень держался вполне неплохо, хотя маг остро ощущал, что подобная атмосфера совсем не в его стиле. А то с какой легкостью с его уст слетали правдивые слова? Магнус уже и забыл о том, что такое честность. Даже не по отношению к нему, а в целом. Ненавязчивый флирт в сторону сумеречного охотника, маг был уверен: это ни к чему не приведет, слишком хорошо он знал нефилимов. Лучше, чем следовало.
Халат, в который уже успел облачиться мужчина, как бы говорил о том, что на сегодня маг свои дела закончил. Стильная атласная ткань синего цвета с флористическим принтом мягко ложилась по силуэту. Магнус подошел к камину и, по щелчку пальцев, в нем стало разгораться пламя. Взбудораженные угли давали искры рубинового оттенка, успокаивая душу и давая необходимое тепло. От взгляда мага не смогла ускользнуть небольшая вспышка, ставшая чем-то вроде пергамента. Ухватив огненную бумагу за конец, Бейн вызволил ее из языков пламени и, раскрыв ее, пробежался глазами между строк.
Алек…
Медлить было нельзя. Каждая секунда могла быть решающей. В мгновение ока Магнус облачается в черный свитер, кожаные штаны и длинное черное пальто с капюшоном, параллельно открывая портал. Во времена восстания он убил многих сумеречных охотников, и его сердце не дрогнуло ни разу. Но сейчас оно трепетало словно сумасшедшее. Он не мог позволить случится худшему. Не сегодня. Никогда.
Входя в фиолетовый портал, словно ударяясь о водную гладь, маг появляется у здания Института. Было рискованно перемещаться в сам Институт, ведь нежити тут, мягко говоря, не все были рады. Однако дверь все же поддалась, и Магнус проскользнул внутрь.
Его будто что-то вело. Он отчетливо знал, куда шел, хотя был уверен, что вряд ли бывал здесь хотя бы единожды. Еще один поворот, и перед ним открывается лазарет. Поодаль от постели маг замечает Изабель и Саймона. Но взгляд сразу упирается в мертвенно-бледное лицо младшего Лайтвуда. Подлетая к охотнику, Бейн склоняется над его телом.
Глупый голубоглазый нефилим.
– Хэй, – в женском мелодичном голосе проскальзывают металлические нотки.
Магнус приподнимает капюшон, давая сестре Алека и примитивному узнать себя. Меньше всего ему сейчас нужны были проблемы. На них просто не было времени.
– Магнус…
– Найдите, что написано. И как можно больше, – быстро отвечает маг, вновь склоняясь над юношей.
Изабель и Саймон скрываются за дверями лазарета.
Сам того не осознавая, Магнус сжимает руку Алека, а к горлу подкатывает ком. Яд высшего демона. Почему этот мальчишка подставился под удар? Неужели нельзя подумать о себе хоть раз, а не вечно защищать того блондина (Бейн был уверен, что всему причина именно он)? Ладно, так делу не поможешь.
Ослабевая хватку, маг заносит руки над телом брюнета, и из ладоней заструился синий поток магии.
– Александр, ты меня слышишь? Это Магнус Бейн. Мы виделись на моей вечеринке, – голос едва не дрогнул при этих словах, но маг взял себя в руки.

[AVA]http://savepic.ru/8795073.gif[/AVA]

Небо, словно плита, отлитая из металла, устало надавливало на мир. Так остро реагировала душа природы на внутренний дисбаланс, созданный сумеречным охотником. Она сопротивлялась, не желая участвовать в своеобразном акте вандализма над потоками энергии, которые явно превосходили космические, однако все попытки были тщетны. Луч в центре Нью-Йорка служил маяком для демонов, что толпились у края завесы, так и норовя сорвать тонкую грань между мирами, чтобы ворваться к примитивным. Говорят, феи неотрывно связаны с природой, но сейчас даже маг чувствовал нарушение гармонии. Нестабильность. Брешь, созданную Валентином для достижения своих целей. Разве в данный момент он не должен помогать латать эту брешь? Может и должен, вот только  в городе много других магов, необремененных делами поважнее.
От одного взгляда на Александра сжималось сердце. Состояние стабилизировалось. Магнус вкладывал немалые усилия, чтобы яд не распространился дальше. Вот только без столь необходимого противоядия на одной магии далеко не уедешь. Было так тихо, что маг невольно поежился. Голоса незнакомых людей, шум тревожного города внезапно исчезли. Как долго ему не хватало этого возрождающего покоя, но сейчас он был бы рад любому шороху или голосу. Кроме отчетливого звука приближения демонов, конечно. Одновременно сражаться и держать под контролем яд не было под силу даже Верховному магу Бруклина.
Его спутником на это время стала пустота. Она поглотила то, что составляло привычную жизнь Бейна: волнения, простые радости, обычные заботы. Человеческая природа постепенно освобождала пространство внутри него для чего-то иного. Гораздо большего, чем он мог себе вообразить ранее. Эта пустота в действительности была подобна затишью перед бурей.
Душа охотника находилась на пограничье. Маг почти мог ощутить ее тактильно. Тонкая красная нить судьбы связывала его с этим глупым сумеречным охотником, и Магнус не хотел ее разрывать. Он держался за нее, словно за спасательный круг, и надеялся, что Лайтвуд делает то же самое. Было бы безрассудством считать, что мальчишка помнил его, и на что, собственно, Бейн надеялся, когда пытался достучаться до его сознания? Ответ он все же получил. Губы трогает снисходительная улыбка. Не все потеряно.
– Я организую ее тебе где угодно, даже в этом проклятом городе Молчания, только говори со мной, – голос вкрадчивый и мягкий, словно бархат, так общается с маленькими примитивными пациентами врач, своим тоном убеждая, что все будет хорошо. Но хорошо не будет, если его сестра и примитивный не поторопятся. Мимолетный взгляд на дверь, будто это ускорит мучительный процесс ожидания.
В этот момент приходит осознание, что, когда умирает близкий человек, мы в одну секунду испытываем боль, равную всему теплу, какое получили от него за бесчисленные мгновения жизни рядом. «Но я даже не успел толком почувствовать что-либо! – где-то в мыслях кричала душа мага, – какое тепло может дать мимолетный взгляд и пара фраз?» Тело ощущает боль, предупреждая об опасности. Но и напоминает, что мы живые, что у нас есть чувства. Однако независимо от обстоятельств, боль остается болью. И все, что остается больному, - это медленно сгорать в пламени собственной прострации, бессилия, как органическое вещество в кислороде. А что, если забрать ее? Безумная мысль начинает приобретать оттенки нормальности. Магнус еще не практиковал нечто подобное и никогда не полагался «на авось». Ну и что? Если это хоть как-то ослабит хватку крови демона, раздирающую сознание голубоглазого охотника, стоило рискнуть.
Оставляя одну руку за подачей магического потока энергии, другая крепко сжимает ладонь брюнета. Теперь работать приходилось в двойном объеме: поддерживать магию, как будто поток исходит из двух рук и одновременно настраиваться на волну Лайтвудов. Надеюсь, мелодия их душ не что-то из стиля кантри. Только бы не кантри. Незамысловатый жанр колхозников. Никакого вкуса.
Бейн закрывает глаза для большей концентрации. Все, что он видит – темнота. Все, что он слышит – всепоглощающая мрачная тишина. Но так было лишь по началу. В любой душе есть чувства, играющие без слов. И этот немой танец звуков соединяет родные сердца. Музыка, в которой поет безмолвная душа. Он слышал нежный женский голос, напевающий колыбельную. Конечно! Мороз и иней в душе может в миг растопить лишь старая знакомая музыкальная мелодия из детства.  Мелодия успокаивала, действовала, как антибиотик, как лекарство. Внутривенно.
Ладонь резко пронзает адская боль. Она плавно течет по венам, передаваясь в каждую клеточку организма. Получилось! Магнус не понимал, что ощущает сильнее: боль, пульсирующую по протокам крови или же радость от того, что все получилось. Колыбельная исчезла, оставляя мага и Алека наедине с агонией. Теперь они делят ее на двоих. Уже от этого на сердце становилось легче. Поглаживая большим пальцем руку парня, маг улыбнулся. Не все потеряно.
– Неужели я так похож на Безмолвного брата, что ты предпочел в первую очередь подумать о вечеринке в таком неприглядном месте? – поинтересовался маг, устремляя на Александра свой кошачий взгляд, – или ты просто любишь острые ощущения? Я могу устроить и это.
Он не знал, сколько продержится еще, но бороться он собирался до последнего.

[AVA]http://savepic.ru/8795073.gif[/AVA]